Бабуля и Ангелы. Рассказы о самых светлых людях - Андрей Иванов

Мы мало разговаривали. Просто иногда ходили попрыгать по складу брёвен на старом бумажном комбинате. Бегали там. Прятались, смеялись. Бумажный комбинат в Чехове – это такое волшебное место, где древесину перерабатывают в рулоны бумаги. Там были огромные, просто гигантские залежи леса.

Место, конечно, особенное для детских игр и прогулок. Загадочно-необыкновенное. Какая-то тайна жила во всех этих закоулках, в огромных, массивных залежах деревьев. В норах между стволов, в сумерках сваленных сосен и пихт. Особенный живой запах древесины, смолы, опилок, стружки. Мы прыгаем по горам из разных стволов. Находимся будто на далёкой безлюдной планете.

Костя часто смущался и улыбался без причины. Мне нравилось слушать его восторженные рассказы хоть о чём. Рассказывал он как то наивно, несколько глуповато, не по возрасту. Он был мой сверстник, но выше, сильней меня физически. А я был такой худенький и слабый.

Но, так приятен был его тихий голос. Простоватый, спокойный, и всегда очень, очень добрый. Я ощущал с ним тихое равновесие, безопасность. А, может быть, уже тогда в детстве, какое то неосознанное своё превосходство. Но этим превосходством никогда не воспользовался. А

Наоборот, всегда поддерживал, защищал Костю от насмешек и злых шалостей и грубостей дворовых ребят.

Ещё мы с ним любили просто гулять по берегу моря. В любую погоду. Плеск прибрежных волн, свежий ветерок Татарского пролива. Отвесные строгие скалы ближних сопок. Неспешная ходьба. Сидим у костерка с приятным дымом, кидаем камешки в воду. Чайки кричат. Пахнет океаном, простором и свободой. Вдалеке небо дружит с морем. Горизонт. Над ним красное солнце.

Под ногами песок с камнями, ракушки, обтёсанные морской водой деревяшки. Очень много засохшей и свежей морской капусты. Я любил больше слушать, чем говорить. Особенно великолепно было в шторм, бурю…

Море кипело, кричало, рычало, булькало. В небе тоже грохот и хаос. В душе от этой стихии возникал торжественный восторг. Не было страшно. Наоборот, приходил странный покой в душе.

Интересное дело, но рядом с такими особенными людьми у меня от макушки до копчика ощущались волны приятных мурашек. Будто какая-то очень добрая и чистая энергия исходила от них.

И я совсем замолкал и просто наслаждался. Будто Ангел Небесный был рядом со мной при этих людях. Я чувствовал рядом не только оболочку обычного больного человека, а именно присутствие в нём чего-то чистого, светлого и таинственного. Доброго и божественного.

Потом, уже во взрослой жизни, я заметил, что это всегда так происходит со мной и до сих пор. Порой вижу в церкви, в больнице, в транспорте или просто на улице маленького или взрослого человека с синдромом Дауна.

И часто ощущаю что-то необыкновенное. Но такое приятное и тихое. Тёплое и спокойное блаженство. Радостное присутствие Живого Ангела. В этих людях. Целованных Богом. Они светлые, безгрешные и очень-очень простые.

Расскажу ещё один случай.

После университета я работал в маленькой заводской газетке. Называлась она «Новатор». Сначала работал простым журналистом. Затем ответственным секретарём. Потом уже редактором.

И был у нас в редакции один всеобщий любимец. Он не работал в штате газеты. Просто часто заходил поболтать, попить кофейку, приносил рисунки, юмористические картинки, которые рисовал и придумывал сам. А мы их ставили в номер. И никогда ему не отказывали. Потому, что рисунки его всегда были смешные и очень добрые.

Назовём его Олег. Он был обычный инженер в конструкторском бюро нашего завода. Лет 35 примерно.

Так вот. Стоило Олегу зайти в комнату редакции, даже не успев сказать ни слова, он производил своим появлением какую то удивительную метаморфозу в моей душе. Сначала от макушки головы по спине до самого копчика волнами накрывали мурашки.

Становилось блаженно, умиротворённо и, даже, если я был очень утомлённый от журналистской работы, написания статей в номер, усталость ума сразу проходила, приходила свежесть восприятия и тихая радость.

Тембр голоса у Олега глубокий, внутренний, бархатистый, завораживающий такой баритон, какой обычно обожают многие женщины. Но не только его голос обволакивал меня блаженством. А эта добрая, необычно сильная аура человека. Его поле, энергетика, такая чистая, добрая, приятная, спокойная, гармоничная и светлая.

У Олега был низкий рост и большой горб на спине с рождения. Ходил он как то не совсем прямо, а немного как бы боком.

Особенно трудно ему было подниматься без лифта к нам на пятый этаж. Но заходил он часто. Приносил не только свои юморные рисунки, но и конфетки девчонкам в редакции, пирожные и шоколадки от души.

При этом лицо всегда выражало детское, тёплое благодушие и светлое улыбчивое расположение ко всем, окружающим его людям.

У нас в редакции его все просто обожали. От фотографа, до редактора. Я любил с ним курить и разговаривать в перерыве на обед. Потом я понял, что если человек лишен чего-то в одном, то Господь обязательно компенсирует этот недостаток в чём-то другом. Справедливое такое Божественное равновесие.

Конечно, не спорю, бывают и озлобленные на весь мир, обиженные, жалкие и не очень добрые инвалиды. Но, основная масса людей с физическими, психическими или эмоциональными отклонениями – это Богом целованные люди.

Светлые, Добрые, Простые, Незлобивые, немного грустные и тихие, но по сути своей душевные и сердечные. Я имею право ошибаться.

Только мой опыт подсказывает, что Господь именно с теми и в тех, кто много страдал, был чего то лишён, здоровья, полноценности или ума, и остался при этом добрым человеком…

Да, если честно, не кривя душой, сказать о себе. То я и сам, хоть и не инвалид, но тоже далеко не совсем нормальный эмоционально. Какой-то как бы подранок, что ли, неприспособленный, наивный, доверчивый. Может поэтому мне и хорошо с такими же…

Положа руку на сердце, добавлю, мне с слишко правильными, очень нормальными, успешными и продвинутыми умственно и материально людьми немного скучновато, что ли…

Не знаю, о чём с ними говорить. О деньгах? О проблемах? О карьере? А зачем?

Над нами одно небо, одно солнце. Воздух в наших лёгких один. Бог у нас такой родной и вечный. Один на всех. Я радостный и благодарный. У меня для счастья уже всё есть. Вот, такой вот я большой, взрослый, по-детски счастливый балбес…

Если б я был Богом

Фантазии Живых Богов

– Ну теперь ты. – Нетерпеливо, в предвкушении умственного удовольствия, Лысый потёр ладони и приготовился слушать.

– Если бы я был Богом, – Спокойно и задумчиво начал говорить Романов. – Первым делом приготовил тазик тёплой воды, какой-нибудь самый ароматный шампунь и белоснежную мочалку средней жёсткости.

– И что? Кого ты драить то собрался, псих? – Встрял в монолог Абрек. Он оторвал свои, почти всегда пустые, холодные и равнодушные глаза от разглядывания ногтей на ногах и уставился на Романова.

– Взял бы нашу планету в руки и начал отмывать. – Медленно и негромко, но очень уверенно проговорил Романов. – Мыл бы её долго и тщательно. Крутил бы шарик в своих мягких и тёплых ладонях. Шоркал бы мочалкой с пеной до чистого скрипа. Из каждого закоулочка, из каждой дырки всю грязь бы повыковыривал. Потом менял бы воду несколько раз и полоскал шарик до полной ослепительной чистоты, чтобы благоухала ароматом шампуня и сияла, как новенькая медаль.

– Это я даже очень легко могу представить, – вступил в беседу Лысый. – Ну, а людей, зверьё, летающих и плавающих тварей куда бы ты дел? Утопил что ли?

– Я бы их сначала расчехлил, а затем вернул на чистую планету.

– Как это расчехлил? – Снова очнулся Абрек.

– Да очень просто. Освободил бы их души от их тел. Тела опять смешал бы с сырой глиной и весь такой грязный мусор, оставшийся после помывки Земли, перемешал бы в одно круглое месиво и отправил на орбиту. Типа вторая Луна. Это ведь красиво и необычно – две луны на небе. Пусть там обе кружатся, как запасной стройматериал. И на земле никакого мусора и лишних предметов.

– Погоди, Данила. Сразу куча вопросов к тебе. – Лысый почесал блестящий бритый затылок и продолжил. – Как это освободил людей от тел и всю живность? А, думаешь, им это не больно и не жестоко?

– Ну, если я Бог, то сумею, видимо, сделать это не больно для них, ведь верно? И считаю, что это абсолютно не жестоко. Потому что все страдания, вся людская боль и вся глупость на планете происходит именно от человеческих тел. От жадности, похоти, корысти и гордыни. А душам нечем гордиться. Души радоваться должны.

– Ну допустим. А как эти твои души без тел размножаться будут? Почкованием, икринки откладывать, саженцами расти или от Святого Духа плодиться? – Лысый явно заинтересовывался планом Романова всё больше и уже жаждал понять всё в мельчайших подробностях, до тонкостей, чтобы дойти до самой сути.